В общем.
Был у меня очень длинный сон. Притом ясный, логичный и чёткий, безо всяких нелепостей, что странно.
Я решила устроиться на работу хостес в "Шоколадницу". Правда, это было похоже больше на какой-то японский ресторан, причём солидный. Началось всё с приёма на работу, я поговорила с менеджером, кое-где расписалась и всё - отправилась пахать, даже без стажировки и тренингов. Познакомилась с официантами - девушками моего возраста или чуть помладше, они были милые, но я всё равно чувствовала себя не в своей тарелке. Занималась, в общем, не особо интеллектуальной и интересной работой - приветствовала гостей, рассаживала их по местам, прощалась - но была не сильно утомлена, мне казалось, что будет сложнее. Но и скучать не приходилось. Один раз даже нахамили - это была женщина лет шестидесяти со своей дочерью, которая мне в матери годилась. Сказала, что я очень резво скачу или что-то такое в довольно грубой форме. Я расстроилась и хотела приплюнуть ей в еду, но это ведь неморально, поэтому просто попросила официантку принять её заказ.
А потом пришёл директор. Это был злобный китаец, который с самого первого взгляда меня невзлюбил и был очень искренне удивлён, что я, собственно, вообще здесь делаю. Принимали меня на работу явно без его ведома, поэтому первым делом он хотел меня отправить туда, откуда я пришла. Но я же хороший работник, поэтому следовала всем его советам и не выпендривалась. Он был не особо рад, но выгонять, вроде бы, передумал. И было время, когда свободных мест не имелось, и когда, напротив, сидело от силы человека четыре во всём ресторане. Приходили и влюблённые парочки, и женщины с детьми, и солидные бизнесмены. Лица то и дело сменяли друг друга, а я только и успевала прибегать ко входу, и, слегка кивая, встречать новых гостей.
А ещё я выходила на улицу. На мне было чёрное пальто, чёрные штаны и тёмно-синий берет, который я сдвинула немного набок, смотрясь в отражение витрины. Правда, я никак не могла узнать, что это за улица такая, но было красиво, и, вроде бы, весна.


Сон 2.
 мятный., с тобой. ))
Летний тёплый Питер. Мы с Хитсу-доно и её друзьями гуляли по улочкам, мостам и мостикам, рядом со старинными зданиями и величественными храмами. И почему-то многое из этого казалось мне знакомым, будто я там уже бывала как-то. Было солнечно и уютно, люди дружелюбны и на вымощенных камнем улочках кто-то играл в классики.
Мы шли по большому автомобильному мосту и я поинтересовалась у Хитсу-доно, на какой станции метро она живёт. Но Хис не ответила мне. Тогда я спросила, на каком транспорте до неё можно доехать - она ответила, что ходит всегда пешком. Я удивилась: "Как так? Когда ночью закрывается метро, я боюсь не успеть доехать до дома, а ты ходишь пешком. Наверное, Питер не такой большой. А ещё, я слышала, что у петербуржцев другой распорядок дня, а вы, наверное, и ночью гуляете..." На что Хис снова многозначительно отмолчалась. "Наверное, ты ездишь на электричке! Рядом с какой платформой живёшь?" - "Нет, и на электричках я не езжу".
Один мост сменился другим, и день уже близился к завершению. Теплое солнышко таяло как сливочное масло в цепи железных дорог, крыш и проводов, озаряя нас своими ярко-апельсиновыми лучами. По левую сторону моста сквозь густой туман я увидела взлётную полосу с самолётами на ней и не смогла сдержать восхищения. Большие и маленькие самолёты, серые и белые с красными полосами разгонялись и взлетали. Но не было слышно ни голосов диспетчеров, ни рёва двигателей. "Я помню. Я видела это как-то. Давай побудем здесь подольше..." - и мы сбавили шаг. Самолёты поднимались в бежевое небо и растворялись в надвигающейся иссиня-чёрной дали. "А! Наверное, ты летаешь на вертолёте и потому живёшь где-то поблизости" - шучу я. Хис на это лишь загадочно улыбнулась.
Мы спускаемся с моста и оказываемся где-то уже за чертой города, за переплетениями рек и дорог, антенн и проводов, машин и людей, будней и снов. Яркие улицы сменились берёзовой аллеей, городской шум на стрекотание кузнечиков. Я жмурюсь и греюсь в лучах заходящего солнца и мы уходим в сторону заката.